Четыре года назад я участвовал во Всероссийской коннозаводческой конференции и свое выступление начал тогда следующими словами:

«Представьте себе следующую ситуацию. Россия не является членом ФИФА (мировой ассоциации футбольных федераций). Следовательно, сборная России по футболу не участвует ни в каких международных турнирах, равно как и отечественные клубы. В России не действуют международные правила организации и судейства футбольных матчей. Правда существуют отличные от международных общероссийские правила, но за их соблюдением никто не следит. Российский Футбольный Союз не имеет никаких полномочий по организации матчей и контролю соблюдения правил, и занят исключительно ведением статистики результатов. Каждый стадион проводит свой собственный Чемпионат и Кубок России так, как ему заблагорассудится. Администрация стадиона назначает судей. Футбольные поля в разных случаях представляют собой «огороды», асфальтовые площадки, или песчаные пляжи. Стадионы зачастую не оснащены необходимым оборудованием. Не говоря уже о том, что взаимоотношения между субъектами системы никоим образом не урегулированы.

В отношении футбола все это звучит как неправдоподобный кошмар. Но в отношении российских скачек это — реальность. Справедливости ради нужно отметить, что эта проблема возникла не сегодня и даже не вчера. В СССР организация испытаний на высоком уровне никогда не была приоритетом, поскольку сами испытания расценивались лишь как придаток системы коннозаводства. Племенные испытания в СССР и современной России никогда не имели под собой серьезной экономической основы, а потому не были самостоятельной и полноценной системой».

Со времени той конференции изменилось немногое. Во-первых, родился, прожил недолгую жизнь и скоропостижно приказал долго жить (по крайней мере, в прежнем виде) Национальный Коневодческий Союз. Во-вторых, окончательно выдохлась надстройка под названием Росплемконзавод. В-третьих, Министерство сельского хозяйства утратило всякий интерес к нашей отрасли, правда, все же раз в год имитирует оный аккурат накануне розыгрыша приза Президента РФ. Словом, положительных изменений нет.

В этой связи напрашивается следующая аналогия: наша отрасль напоминает английскую образца второй половины XVIII века, когда британские аристократы собирались в чистом поле, вбивали колышки и устраивали скачки промеж собой. Кстати, англичане чтят свои традиции, и именно поэтому многие ипподромы Альбиона имеют столь странную форму и рельеф скаковой дорожки.

И точно также состоятельные люди новой России собираются вместе за бокалом хорошего вина или виски, чтобы зарядиться положительными эмоциями, ощутить дух спорта королей, удовлетворить вполне здоровые амбиции и победить в извечном споре лучшего друга, который на время скачки становится злейшим врагом. Им не жалко денег на покупку или выращивание лошадей, но при этом зачастую нет никакого дела до качества дорожки и иной ипподромной инфраструктуры, не говоря уже о таких вещах, как правила и судейство. Зачем этим забивать себе голову, когда все и так работает? Скачки идут, кто-то побеждает, кто-то проигрывает. … Как и двести лет назад в Англии, наше сообщество профессионалов – не сила, в силу своей разрозненности. Кто-то зарабатывает продажей лошадей, но этим экономическая составляющая отрасли и ограничивается. В остальном же все сводится к хобби богатых и жалкому существованию небогатых.

Впрочем, есть и хорошие новости, по крайне мере две. Во-первых, на дворе XXI век и социально-экономические процессы идут намного быстрее. Во-вторых, наши зарубежные коллеги очень существенно продвинулись в построении экономически эффективных социальных систем скачек и коннозаводства. И они готовы нам помочь, разумеется, не бесплатно.

Мне посчастливилось работать в группе по подготовке макета концепции российской системы под руководством специалистов одной из ведущих компаний мира, которая обслуживает многие из числа крупнейших европейских национальных операторов тотализатора. Схематично концепция выглядит следующим образом: российский оператор тотализатора подключается к сигналам европейских операторов и, что гораздо важнее, объединяет с ними свой оборот (пул).

Таким образом, российские игроки получают возможность участвовать в розыгрыше миллионов евро на равных с европейцами, вместо спора за сегодняшние жалкие гроши на наших ипподромах. Под такую игру можно устраивать рекламу в масштабах страны и уже с самого начала запустить, скажем, еженедельную часовую передачу в прямом эфире на федеральном канале по типу «передачи про лото». Но только здесь победителя будет определять не лототрон, а финиш зрелищной скачки. В результате российский оператор получает фиксированную часть суммы (15-25% в зависимости от вида игры), собранной с игроков на своей территории. Иностранный оператор получит увеличение пула и комиссионные (5-10%) от дохода российского оператора. И все счастливы!

Предвижу негодование многих коллег: «Это что же, мы будем за счет средств наших игроков развивать ихнее коневодство?», «А наши ипподромы пусть загибаются?», «А куда наших лошадей девать?». Ответ прост: концепция системы предусматривает участие в ней отечественных скачек, но на более поздней стадии развития системы. На сегодняшний же день наши скачки для нее не годятся, так как не соответствуют ее главному принципу – ответственности, прозрачности и достоверности. Конечно, можно сколько угодно сотрясать воздух криками патриотического содержания.

Но невозможно отрицать тот факт, что наши скачки плохи, поскольку у нас НЕТ:
- достаточного количества лошадей и собственно скачек (их зрелищность также не на высоте),
- адекватных правил испытаний и системы гандикапирования,
- системы подготовки и аттестации судей,
- системы контроля соблюдения правил,
- легитимной центральной структуры, способной разрешать спорные ситуации,
- системы лицензирования ипподромов, жокеев, тренеров и владельцев лошадей,
- регулярного допинг-контроля,
- качественных скаковых дорожек и ипподромной инфраструктуры.

Без всего этого оператор тотализатора не может гарантировать игрокам ответственность, прозрачность и достоверность, а, значит, не имеет права принимать у них ставки. Все вышеперечисленное стоит немалых денег. Где их взять? Правильно, из прибыли от игры на зарубежные скачки! Поэтому вторая часть концепции выглядит так: поскольку оператор тотализатора – некоммерческая организация, весь доход от игры будет тратиться на проведение и развитие скачек в России (в том числе и для лошадей отечественных пород). И как только последние выйдут на необходимый качественный уровень, они будут включены в систему и постепенно начнут замещать импортные. Все просто!

Вы, конечно, скажете: «У нас так не получится. Все деньги в итоге осядут в карманах «серьезных людей»!». Но есть одно «но»: наши зарубежные коллеги готовы сотрудничать исключительно с себе подобными, то есть, УПОЛНОМОЧЕННЫМИ ГОСУДАРСТВОМ НЕКОММЕРЧЕСКИМИ ОРГАНИЗАЦИЯМИ, ИМЕЮЩИМИ ГОСУДАРСТВЕННУЮ МОНОПОЛИЮ НА СКАКОВОЙ ТОТАЛИЗАТОР.

Они дают от ворот поворот букмекерам, коммерческим операторам, поскольку практикуют ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПОДХОД, под которым понимают не доминирование госчиновников, а разумный компромисс между развитием отрасли и личными интересами ее участников.

Готовы ли мы к такому сотрудничеству? Пока, похоже, что нет. Но это уже вопрос не методики, а нашей профессиональной зрелости и ответственности. Что ж, если так, то будем «готовиться» дальше под звонкое нытье о том, как все плохо и мечты о бесконечном государственном финансировании.